В апреле в Сириусе 150 школьников три недели готовились к заключительному этапу олимпиады Максвелла. Среди преподавателей программы – Сергей Кармазин, член Центральной предметно-методической комиссии Всероссийской олимпиады школьников (ВсОШ) по физике, председатель жюри заключительного этапа олимпиады Максвелла для 7 класса. О том, зачем нужна олимпиада Максвелла и всем ли подвластна физика, мы поговорили с экспертом.
На встречу Сергей Владимирович пришел в футболке с надписью «Эй, рожденные ползать, освободите взлетную полосу». Кажется, эта ироничная фраза на самом деле достаточно емко описывает то, чем он занимается – более 15 лет Сергей Кармазин в олимпиадном движении помогает одаренным в области физики школьникам делать первые уверенные шаги в изучении предмета.
– Сергей Владимирович, около половины финалистов готовились к заключительному этапу олимпиады Максвелла в Сириусе. Можно ли сказать, что к этому состязанию можно подготовиться всего за три недели?
– С нуля, конечно, нет. Финалисты Максвелла прошли муниципальный, региональный этапы и показали лучшие результаты среди всех участников. Эти дети уже высокого уровня.
– Но семиклассники, например, к этому времени изучают физику всего полгода, уже на этом этапе можно понять, будет ли ребенок олимпиадником по физике?
– Да, они погружаются в этот предмет всего несколько месяцев, но в этом нет ничего странного или необычного. Физика же вокруг нас с рождения, к тому же там много пересечений с математикой, знание которой необходимо. В шестом классе школьников учат, сколько кубических сантиметров в кубическом метре. Для физики нужно, чтобы ребенок не просто это запомнил, а понял, почему получается именно так. На основе таких простых вещей мы уже можем вполне проверять его мышление, эрудицию. К региональному этапу, это примерно середина учебного года, они проходят плотность, приближаются к закону Архимеда, на этом этапе можно придумывать уже много задач, и простых, и сложных. В восьмом классе идет еще более активное изучение предмета, а с девятого класса уже начинается спорт высоких достижений.
– Говорят, что олимпиада Максвелла не совсем официальная…
– Она не входит в систему Министерства образования, придумана и реализовывается Центральной предметно-методической комиссией Всероссийской олимпиады школьников по физике, МФТИ и заинтересованными регионами. Это такой мощный трамплин. В систему Всероссийской олимпиады по физике войти и закрепиться можно как раз в 7-8 классе, потому что дальше уже начинается Всероссийская олимпиада школьников. Ребенку нужно сразу вовлечься, решать задачи с первого года изучения физики в школе.
– При наличии интереса любой ли школьник может попасть в олимпиадное движение? Физика считается одним из самых сложных школьных предметов, а деление на «гуманитариев» и «технарей» все-таки еще остается. На ваш взгляд, можно ли говорить о склонностях?
– Тут должно быть совмещение природных данных и воспитания. Я могу подтвердить это своим примером. Мне папа дал паяльник в руки в четвертом классе, мы с ним что-то спаяли вместе, и я сейчас всем рассказываю в шутку, что с пятого по восьмой класс я практически засыпал и просыпался с паяльником в руках. Потом уже было понятно, что я пойду в техническую или радиотехническую сферу. Так и случилось. 30 лет работал в Академии наук, в отраслевом предприятии электронной промышленности, а после тяжелых 90-ых пришел в школу и тоже продолжил, по сути, работать в той же сфере, но с другого ракурса. Если родители наблюдают за ребенком и его интересами, классу к 4-5 можно уже конкретизировать сферу интересов и ненавязчиво понемногу погружать в нее ребенка. Может быть, ему интересно будет изучать историю, а может – танцевать.
– То есть без определенного склада ума все-таки ничего не получится?
– Склонности нужны, но нужна и помощь. Нужно, чтобы ребенок научился получать удовольствие от того, что у него решается задача. Фактор удовольствия очень важен. И нужен здравый смысл. Когда ребенок в седьмом классе говорит мне, решив задачу, что масса кирпича составляет 35 000 тонн, я всегда спрашиваю: «А как у тебя со здравым смыслом?».
– А если говорить о задачах для олимпиады Максвелла, как они появляются, утверждаются?
– Есть определенные требования. Во-первых, конечно, это новизна, чтобы задача нигде не могла встретиться школьникам ранее. Во-вторых, познавательность, повышение эрудиции. В-третьих, удобство для проверки, когда решение постепенное и есть возможность ставить баллы за правильные действия, а не только за правильный ответ. Немножко решил – получил 2-3 балла, еще немножко – еще 2-3 балла. Требований много, но это, пожалуй, основные. Задачи присылают в Центральную предметно-методическую комиссию. Прием задач ведется круглый год. На всех семинарах мы призываем учителей физики присылать задачи.
– Сколько людей задействованы в отборе задач?
– Очень узкий круг, максимум 15 человек. На ВсОШ в этом уже участвуют 20-25 человек. Все присланные задачи распечатываются, раскладываются по папкам. И дальше происходит оценка. У людей, которые занимаются отбором, уже есть опыт, который помогает объективно оценить задачи. Они чувствуют, что эта – слишком легкая, эта – тяжелая, эта – неинтересная. В итоге приходим к утвержденным комплектам. Вообще, придумывание олимпиадных задач – моя любимая тема.
– Вы ведь уже больше 15 лет этим занимаетесь?
– 16. Я сам попал в эту систему таким образом – случайно встретился с Валерием Павловичем Слободяниным в МФТИ, он пригласил меня к себе и предложил придумывать задачи для 7-8 класса. Я попробовал, что-то стало получаться и затянуло в эту сферу с головой. Это очень творческий процесс, который требует интеллекта. Любое творчество – это интеллект. В нашей работе точно. Доставляет удовольствие и процесс создания, и наблюдение, как дети с этим справляются и находят решения.
– Как обычно вы придумываете задачу? Появился ли у вас уже какой-то алгоритм действий?
– Все берется из жизни. В 2009 году я был в CERN на Большом адронном коллайдере, вот и родилась задачка, которая начиналась со слов «Кольцо Большого адронного коллайдера пересекает границы Франции со Швейцарией четыре раза». Там такая специфичная топология границ. Или, например, была задача для 11 класса. Если в автомобиле закрывать автоматической кнопкой сразу два окна, то подниматься они будут медленнее, чем одно. Два моторчика работают, ток нужен больше, соответственно, на внутреннее сопротивление падает больше напряжение. Вопрос был в том, сколько времени будут подниматься три окошка. Ситуация из жизни, понятная и простая, но при решении нужно было уже построить модель. Это задачи для теоретического тура, для практического процесс создания сложнее, нужно учесть все нюансы, изготовить оборудование, что-то спаять, что-то просверлить, руками поработать, кроме того, в любом эксперименте миллион нюансов, которые нужно учесть. Красивая экспериментальная задача– это целое искусство. Я как раз ими и занимаюсь в больше степени. Школьники соревнуются в решении, а преподаватели могут соревноваться в придумывании. Это ведь и правда вид спорта со всей свойственной ему терминологией.
– Кстати, про спорт. Сегодня часто можно услышать, что соревновательный элемент мешает школьникам получать удовольствие от олимпиад, процесса подготовки. Как вы к этому относитесь?
– Есть разные точки зрения, мне кажется, этот спортивный элемент, наоборот, помогает достигать большего. Дети, которые прошли через олимпиадное движение в школе, лучше справляются в университете. Другое дело, что в жизни им уже потом понадобятся и другие умения, кроме физики, но они их получат уже по жизни.
– А с ЕГЭ олимпиадное движение пересекается?
– Конечно. Часто мне звонят родители школьников и говорят: «Нам сказали, что вы готовите школьников к ЕГЭ». Я всегда отвечаю, что не готовлю к экзамену, а учу детей физике. Для них это разные вещи, а для меня учить физике – значит, ребенок гарантированно сдаст ЕГЭ, только будет знать еще больше, чем требует экзамен. Потому что для ЕГЭ можно на каких-то типичных вопросах натренироваться. Если ребенок знает физику, какая разница — ЕГЭ сдать или в олимпиаде победить? Без разницы.
– То есть олимпиаднику не нужно дополнительно готовиться к ЕГЭ?
– Нет, но им нужно другое. Единый госэкзамен подразумевает сверхтщательность, он требует поставить аккуратную галочку в нужную клеточку. Олимпиадник прекрасно знает решение задачи, знает ответ, но легко может перепутать формальные правила и компьютер не засчитает ответ. А наши талантливые олимпиадники в большинстве своем чуть-чуть рассеянные, чуть-чуть несобранные, почерки у них очень непонятные. Кстати, говорят же, что у одаренных плохие почерки? Что-то в этом есть. У нас, наверное, национальная черта такая. На Международной олимпиаде по физике в задачах, где надо проявить смекалку, родить новые идеи, нет равных нашим детям, но если задача техническая и надо много-много аккуратно просчитать, то там, конечно, лидируют китайцы, они архидисциплинированные, у них заточены мозги на аккуратность, у них воспитанная с детства тщательность. Они часами могут сидеть и монотонно считать. У нас более творческие мозги.
