В этом году специальным гостем образовательной программы «Сириуса» «Культура и общество» впервые стал исполняющий обязанности декана философского факультета МГУ, кандидат философских наук, доцент Алексей Козырев. В рамках курса он провел для детей «Сириуса» четыре лекции, посвященные ключевым понятиям русской культуры. В большом интервью Алексей Павлович рассказал, как влечение русского человека к Неведомому и Непостижимому побуждало к развитию целую страну, почему некоторые знаковые для русской культуры понятия не переводятся на другие языки и как пригождается философия в повседневной жизни.
– О каких актуальных проблемах современной культуры и философии вы говорите с детьми на лекциях в «Сириусе»?
– О ключевых моментах, важных образах русской культуры. Например, о граде Китеже – невидимом граде, который ушел от врага под воды озера Светлояр и символизирует поиск Непотаенного. На одной из лекций я приводил в качестве примера образ виноградной лозы, которая обвивается вокруг деревянного шеста. Так русская культура увивается вокруг Христа. Она может приближаться к нему или отдаляться, переосмысливать его образ, например, как это делает Александр Блок в «Двенадцати», рисующий образ Христа, идущего впереди революционных матросов «в белом венчике из роз». Хочу, чтобы у ребят сформировалось понимание неразрывного единства светской и духовной культуры в России.
Возвращаясь к революционным матросам и теме Третьего интернационала, русский философ Николай Бердяев говорил, что это искаженный, перевернутый образ Третьего Рима. Концепту «Москва – Третий Рим» и понятию «святая Русь» тоже посвящена одна из моих лекций в «Сириусе». Средневековый Запад называл себя христианским миром, а мы – святой Русью. Это понятие включает многое: рассказ о русских святых, иконописцах, мастерах, путешественниках. Чего стоят только «Хождение за три моря» тверского купца XV века Афанасия Никитина или экспедиции географа, натуралиста Николая Пржевальского, который хотел попасть к монахам Тибета, встретиться с Далай-ламой. Этими людьми руководило влечение к неизвестному – с целью одновременно и познать другую культуру, другую жизнь, и привнести туда что-то свое. В этом стремлении к познанию проявляется динамичность русской культуры. И если мы ее динамику не осмыслим, не поймем, почему маленькое московское княжество превращается в огромное Русское государство, как осваивается Сибирь, возникает среди финских болот Петербург. История нашей страны, ее развитие не объясняются только экономическими и прагматическими причинами. Это не экспансия, не захват новых земель, где много пеньки и пушнины. Все куда сложнее.
– Фактически вы предоставляете детям возможность смотреть на мир с нового ракурса.
– Да, причем считаю важным дополнять рассказ зрительными и звуковыми образами. В каждой лекции присутствуют аудио- и видеовкрапления: «Град Китеж» Римского-Корсакова и «Совет Превечный» Павла Чеснокова, Николай Черкасов в роли Ивана Грозного в кинодраме Сергея Эйзенштейна, картины Михаила Нестерова, Николая Рериха.
Одна из моих лекций, «Основные понятия русской культуры», включает около 15 видеоколлажей на тему ключевых понятий русской культуры: совесть, стыд, правда, истина, справедливость.
– То есть это некие моральные принципы, свойственные русскому человеку и нашей культуре?
– Правильнее сказать, универсалии русской культуры. Некоторые из этих понятий даже невозможно перевести на другие языки. Например, «правда», «совесть». Как бы мы ни переводили на европейские языки слово «правда», получится «истина» или «справедливость». Даже во французском словаре непереводимых философских понятий русское слово «правда» присутствует как не поддающееся переводу. Передать его смысл можно только на русском. Слово «совесть» в переводе имеет значения «сознание» и «самосознание». Но ведь понятие «совесть» куда шире, чем просто самосознание.
Погружение в языковой космос в нашем курсе тоже важно, чтобы вспомнить о том, как думать по-русски. Наукообразие сегодня фактически равно использованию огромного количества иноязычных терминов. Мы привыкли, что наукообразное должно быть непонятным.
О том, что нужно думать по-русски, в нашей стране вспоминали в ключевые моменты истории. В конце XVIII – начале XIX века, эпоху засилья французской культуры и франкмасонства, Российскую академию наук возглавил адмирал Александр Семенович Шишков. У него был кружок последователей, призывавших русских людей говорить на родном языке. Возвращение к чистоте русской речи было одной из их основных тем.
Даже Ленин после революции 1917 года писал о засилье в русском языке иностранных слов. Он считал, что у пролетариата нет своего Отечества, но образование-то получил традиционное: учился в симбирской гимназии, вырос на русской литературе, культуре. Ленин, будучи человеком образованным, отлично понимал, что новой элите, большевикам, не нужно отказываться от русской речи и говорить на исковерканном языке немецкой социал-демократии.
К теме чистоты русского языка мы возвращаемся и сейчас, в том числе на законодательном уровне. Для философии это невероятно актуально: она пришла к нам из Европы, мы учились у французов, немцев, в значительной степени пользуясь западной терминологией. А мысль прекрасно можно формулировать в лоне русской речи. Язык уже сам по себе философия, данная нам с детства.
– Как оцениваете уровень подготовленности детей «Сириуса» к подобным серьезным темам? Они активно включаются в дискуссию?
– То, что мы встретились здесь, чтобы говорить о русской культуре, в некотором смысле чудо. Когда-то на черноморское побережье приезжали купаться, а теперь тут такой интеллектуальный пир! «Сириус» поражает. В Образовательном центре и Университете столько всего происходит: музыканты, библиотека, научные лаборатории.
Дети активно включаются в диалог, рассуждают, ищут ответы. Аудитория не пассивна: когда я задавал вопрос, хотя бы одна рука обязательно поднималась. Конечно, некоторые сидят в телефонах, но не значит, что отвлекаются: многие гуглят то, о чем идет речь на лекции. Современные студенты, кстати, делают так же. Потом даже иногда подлавливают преподавателей на неточностях. Но преподаватель – не машина, его задача не в том, чтобы сухо воспроизвести фактологию. Главное – навести аудиторию на новые стратегии мышления, тем более, если разговор идет о русской культуре. Размышляя о ней, нужно ставить открытые вопросы, мыслить, сравнивать. Потому что если в результате дискуссии мы приходим к упрощенной дидактике в стиле «русская культура прекрасная, а западная плохая», получается, извините, комикс или карикатура.
Здорово, что в «Сириусе» есть курс, где ребята могут погрузиться в русскую культуру. Может быть, он несколько калейдоскопичный, пестрый, но в результате у них обязательно сложится целостное панорамное видение. Я им на самом деле даже завидую: предложил бы мне кто в восьмом или десятом классе такую панораму!
– А нужно ли в школе вводить такие предметы, как культурология, философия? Или это все же не для всех?
– У нас об этом идет спор с Борисом Акимовым, известным журналистом, ведущим проекта «Платформа 2062». Он считает, что надо обществознание в школе отменить и ввести философию. Я придерживаюсь мнения, что философия должна стать частью курса обществознания. Вполне можно посвятить один-два семестра изучению основных вех и приемов философского мышления: пониманию, что такое мысль и диалектика, что по этому поводу писали Платон, Гегель. Это важно. Даже в сталинской школе был обязательный курс логики. В пятидесятые годы его убрали, но ничего плохого в том, чтобы еще в школе объяснять детям, что такое правильное логическое мышление, я не вижу.
Считаю, важно обратить внимание, что есть такая сфера деятельности человеческого духа, как философия. Русская философская мысль – не последняя страница нашей культуры. В работах философов Алексея Хомякова, Ивана Киреевского, Владимира Соловьева, Николай Бердяева можно почерпнуть много поучительного о русской идее, нашем цивилизационном статусе, самобытности.
– Что может дать философия обычному, отдельно взятому человеку в его повседневной жизни?
– Умение мыслить критически и логически. Критическое мышление зачастую понимают как желание все подвергать критике. Это не совсем так. Скорее, критическое мышление – это умение смотреть на корень проблемы, отслеживать основной тезис рассуждения, оценивать убедительность мысли, иметь понимание, достаточна ли ее аргументация. По моему мнению, философия в школьном образовании должна быть связана с логикой и риторикой, чтобы дети умели вступать в полемику, аргументированно доказывать свою позицию. Преподавая в МГУ, вижу: среднестатистический студент не готов выступать публично, иногда не понимает, что выступление на семинарах – это не зачитывание скачанного текста с ноутбука или телефона, не выхватывание случайных цитат.
– Риторика может пригодиться ребенку уже на этапе сдачи устного вступительного экзамена в вуз.
– Риторика, грамматика, философия – три связанные дисциплины. Риторика делает акцент на внешнем: как убеждать, как вести себя. Философия акцентируется на рассуждении, слове и его смысле. А чтобы начать рассуждать, надо, как говорил Цицерон, что-то знать. Если ты ничего не знаешь, не образован, ты просто болтун.
Зачастую сталкиваюсь также с тем, что у выпускников школ благодаря ЕГЭ и стратегии натаскивания на сдачу тестирования сформирован не кругозор, а алгоритмическое мышление. А философия этот кругозор формирует, объясняет, что такое эвклидовская, ньютоновская, эйнштейновская картина мира, в чем различие между ними. В зависимости от эпохи картина мира сильно меняется. Например, сейчас мы живем в очень сложной и быстрой вселенной. К тому же, еще и подгоняем время, постоянно куда-то торопимся, совершенно не умеем отдыхать, переключаться. Но чтобы человек переключился и пошел, скажем, в музей, театр, на выставку, такая потребность должна быть сформирована. Поэтому хорошо, что есть школьный курс мировой художественной культуры, его обязательно нужно сохранить в общеобразовательной программе. Вспомните даже известных русских меценатов-купцов, воспитанных не без влияния мировой культуры и поэтому не безразличных к культуре прежде всего своей страны. Без того же Саввы Мамонтова не было бы Врубеля, Шаляпина, усадьбы Абрамцево с ее знаменитой гончарной мастерской, где создавалась потрясающая русская майолика.
– А уральские промышленники Демидовы отправляли иконописцев из Невьянска учиться в Италию. Некоторые приемы уральцы взяли у итальянских живописцев: например, стали, как итальянцы, подробно прописывать задний композиционный план иконы, использовать нехарактерные для классической иконописи яркие цвета, изображения природных и архитектурных фрагментов. Произошел сплав культур, течений, постепенно все это вылилось в знаменитую на весь мир невьянскую икону.
– А кто построил здание Успенского собора Московского Кремля? Итальянский архитектор Аристотель Фиораванти. Взаимосвязи русской и европейской культур мы с ребятами из «Сириуса» тоже обсуждали на одной из лекций.
Мы не сможем отмежеваться от европейской культуры, не перестанем слушать Баха и Моцарта. А европейцы никогда не перестанут слушать Чайковского или Рахманинова, которые были и остаются воплощением русскости в мировой музыке. Не так давно я побывал на конференции в Париже. В «Комеди Франсез» несколько вечеров подряд идет спектакль «Бесы» по Достоевскому. Каких бы политических убеждений ни был Достоевский, что бы ни говорил он о Западе – а это были порой нелицеприятные высказывания – он – часть мировой культуры, с этим фактом никто не станет спорить. Поэтому культура – то, что не даст нам разрушить мосты между людьми и странами.
Приведу пример с Александром I, покорителем Франции. Когда русские войска пришли в Париж, германцы и англичане предложили российскому императору поделить Францию и разграбить Лувр, забрать цельную коллекцию, собранную французскими королями. Александр отказался. А когда в Риме сгорел в чудовищном пожаре храм Святого Павла, Александр I подарил этому собору два малахитовых алтаря. Русский человек всегда великодушен, наша культура это демонстрирует. Вспомните образ Григория Победоносца с любой из икон. Святой повергает дракона, заносит над ним меч, но не пронзает змея, не показывает его разверстое чрево. А когда мы будем воспитывать в себе мстительного и лютого зверя, тогда и перестанем быть русскими людьми.
